Это уже дело принципа. Выплеснуть всё в лицо ему или до фей напиться. А на часах уже половина одиннадцатого, И ты спешишь, зная, что не к кому торопиться. Записывай, сколько ночей не спиться, Твоя голова - мысленная гостиница. Бабушка до сих пор передаёт гостинцы, А я мечтаю переехать в столицу И ещё совсем немного о принце.
В принципе, всё тривиально и как_обычно - Я зажигаю газовую плиту спичками, Избегаю пригородных электричек, И предпоследняя цифра моего номера - единичка.
Мне и живется, и можется, и даже улыбается без него, На прикроватном столике так и не начатый Виктор Гюго, В родительном те же вопросы: "Чего? Кого?" И тот же город, укрытый одеялом из облаков. На моём телефоне ни одного пропущенного из десяти дневных звонков. Мораторий на смертную отменен и вердикт таков: Вешать на площади оного из дураков, кто осмелиться пропустить пятнадцать моих звонков.
Осень приходит резко и впивается даже в кости. Жуткой пошлостью кажется опостылевшее "прости". Ты, как какой-то знакомый, приехавший погостить, Можно пересчитать по пальцам, таких как раз около десяти.
И прошу, не суйся ко мне за край. Это всё. Good-bye.
|